Популярный юморист о коммунальных безобразиях, вязании и современных
политических молитвах.
На сцену Областной филармонии 31 января Христенко вышел с кружкой воды.
Предложил владимирцам кипятку, чтобы согреться. Смелая девушка из пятого ряда не
отказалась. После очередного номера юморист вынес для девушки из-за кулис
бутерброд с сыром. И в который раз посочувствовал замерзшим из-за коммунальных
безобразий владимирцам.
Бардак не закончится
- Игорь, через весь концерт рефреном прошли отголоски наших сумасшедших аварий и
прорывов. Вам самому доводилось сталкиваться с коммунальными кошмарами? - Увы, постоянно. Для примера. Я организовал весь дом: с помощью соседей
посадил во дворе 380 деревьев. Приезжаю с гастролей. И что же вижу! Якобы
посадка мешает — где-то, что-то, какие-то провода... Короче, поработал трактор —
все деревья уничтожены. Дорогие кусты, многолетники, цветы. Все раздолбали.
- Позитив в сфере ЖКХ видите? - Ну, чуть лучше, наверное, становится. Кстати, я сам четыре года проработал
дворником. Меня ставили всем в пример. Нанимал за бутылку машину, она чистила
мой участок. Потом лопаткой так для вида прошелся… И начальник на планерке
всегда говорил: «Вон у Христенко участок, любо-дорого посмотреть! А у вас что?».
Сегодня вроде становится чище. Другое дело, что бардак и безалаберность не
пропадут никогда.
- Что делать людям, которые годами просят нормальный тротуар, лавочку и
песочницу для своих детишек? - Бардак не пропадет. Надо все делать самим.
- И подъезд ремонтировать? - Примерно. Я вот пошел к одному нашему жильцу, что побогаче. Будешь,
спрашиваю, деревья сажать? Времени нет. Тогда, говорю, сто долларов дай. В
результате привез 12 грузовиков с землей. Стали сажать. Ой, опять я про деревья…
По такому же методу собрал со всех деньги — сделали детскую площадку. Некоторые
говорили: «Нам не надо». Хотя у самих маленькие дети. Ну, не надо, так не надо.
Для меня вывод однозначный: пока сам не почешешься, в наше время ничего не
произойдет.
«Политика — поиск задницы»
- В свое время Вы озвучивали политиков в программе «Куклы». Ностальгируете по
передаче? - Меня Сергей Безруков позвал, когда сам уходил. Я взял двенадцать
персонажей. В том числе Ельцина, Зюганова, Жириновского, Путина. А сейчас время
изменилось. Такая передача на сегодняшнем телевидении невозможна. Априори.
- Почему? - Наши политики вернулись к положению: «Не упоминай имя господа всуе». На
некоторых людей надо или молиться, или никак. Молиться с телеэкрана не
собираюсь. Думаю, неправильно все это.
- Писатель Юрий Поляков как-то сказал, что художник всегда должен быть в
оппозиции, к любому режиму. - Абсолютно правильно. Это совесть. Я, допустим, абсолютно аполитичен. Хотя
могу сказать совершенно честно: шло много предложений о сотрудничестве со
стороны разных политических сил. Вступай, мол, в наши ряды. А там до депутатских
кресел недалеко.
- Многие и вступают. Недавно, к примеру, депутатом стал Николай Расторгуев. - Расторгуев — личный друг президента, ему можно все. А мне зачем? Политика
тебя дискредитирует очень сильно. Найти задницу побольше и припасть к ней с
криком: «Ох, какое красивое лицо». Завтра будет новая, послезавтра — еще одна.
Так вся жизнь пройдет через ж... Как сказал кто-то из великих, политика —
последнее прибежище всякого подлеца.
По свитеру за ночь
- На сцене Вы продемонстрировали мастер-класс по вязанию. На самом деле вяжете? - Да. Начало восьмидесятых годов, тяжело было жить. В детском мире покупал
шапки из чистой шерстяной ровницы, распускал. За одну ночь вязал свитер среднего
размера — из двух с половиной или трех шапок. Стирал, начесывал железной щеткой.
Получался практически мохеровый. Потом продукт с успехом реализовывался мной на
рынке города Иваново.
- Знаю, что Вы заядлый рыбак. - Сумасшедший, психически больной.
- Не пробовали зарабатывать также на пойманной рыбе? - Нет, это святое. Не деньги, но страсть души.
- Помните первую рыбалку и улов? - Мне было года три-четыре. Речка под Волгоградом. Папа дал удочку. С
огромным поплавком из пенопласта — величиной, наверное, с гусиное яйцо. Самое
смешное, что у меня клевало, а у него нет.
- Самый весомый трофей? - Если говорить о реках России, сом на 84 килограмма. В Мексике я поймал
марлина, рыба такая. Килограмм 300 в нем было.
- Как еще отдыхаете? - Читаю. В этом плане я консерватор — люблю Гоголя, Чехова. Не могу читать
Федора Михайловича Достоевского. Что-то мне совсем плохо становится, страшно.
Хотя понимаю, что читать его надо.
«К нам едет… Хлестаков»
- Можете назвать самый смелый поступок в жизни? - Когда я ушел из театра. Казалось, это очень страшно, уйти в никуда. Но я
не жалею. Сейчас артист в театре — холоп и раб, всецело зависящий от воли
режиссера. От этого никуда не денешься. А мужчина проживает некоторое количество
лет и понимает: одно из самых сладостных ощущений — когда ты ни от кого не
зависишь.
- Разве актер не всегда был зависим? - Все познается в сравнении… Когда я пришел в театр, там служили Анатолий
Дмитриевич Папанов, Андрей Миронов, Спартак Мишулин… Вот это было что-то! Когда
меня, молодого паренька, по традиции представляли труппе, Папанов подозвал к
себе и напутствовал: «Запомни! У нас в театре три главных правила. Внятно.
Громко. Наизусть». Всегда вспоминаю забавный случай. Спектакль «Ревизор».
Городничий — Папанов, Хлестаков — Миронов. Один актер резко заболел. Мне за
несколько часов сообщили, что играю Осипа, слугу Хлестакова. Естественно, никто
со мной не репетировал. Провели по мизансценам: тут ты спишь, отсюда выносишь
котлету Миронову… Начало спектакля. Чиновники сидят на сцене. Выходит Папанов.
Торжественно произносит: «Я пригласил вас, господа, с тем, чтобы сообщить вам
пренеприятное известие: к нам едет… Хлестаков». Через несколько секунд, когда
все поняли, что произошло, кто-то из актеров закрыл лицо руками. Ширвиндт
просто, махнув рукой, ушел со сцены. А Папанов, чтобы как-то реабилитироваться,
добавил: «Да, к нам едет Хлестаков. Но инкогнито!».
А еще был случай
- В театре зарплата была маленькая. На руки получал 78 рублей в месяц. Однажды,
когда наступили школьные зимние каникулы, я сыграл 56 спектаклей, потому что все
актеры сразу же «заболели», а сами стали зарабатывать на «елках». Детей я,
понятное дело, в те каникулы невзлюбил. Подошел к «елочникам» и, объясняя тем,
что надо кормить семью, попросился на утренник. Все, говорят, уже занято. Есть
место только на морозе в Краснопресненском парке. Схватил не глядя! У меня до
сих пор сохранилась программка «Краснопресненский парк культуры и отдыха им.
Горького. Новогодняя елка». Дальше идет долгое перечисление персонажей: Дед
Мороз, Снегурочка, Принцесса, Принц, Слякоть… И в самом конце написано: «И.
Христенко — друг Пенька». До пенька я даже не дорос.
